Отношения между Таджикистаном и Узбекистаном до недавнего времени можно было назвать «холодной войной», за тем лишь исключением, что если одноимённое противостояние СССР и США было скорее соревнованием достижений их систем, то конфликт двух культурно и исторически близких стран Центральной Азии к «патовой ситуации» в двусторонних отношениях. Однако в последнее время в отношениях двух стран наметилось явное потепление
Причины конфликта Таджикистана и Узбекистана
Главным яблоком раздора между Узбекистаном и Таджикистаном принято считать намерение таджикской стороны построить Рогунскую ГЭС на реке Вахш, притоке Амударьи. Решение возобновить строительство электростанции, план которой разрабатывался ещё в советское время, было принято в начале
Рогунская ГЭС могла бы не только раз и навсегда решить проблему хронического дефицита электричества в Таджикистане, но и сделать его крупным региональным экспортёром электроэнергии. Для сравнения, если сейчас Таджикистан сталкивается с зимней нехваткой электричества в размере 3 млрд. киловатт-часов, то мощность Рогуна исчисляется более чем 13 млрд. киловатт-часов в год. Тем не менее, Рогунский проект, равно как и каскад Зеравшанских ГЭС, с самого начала вызвал категорическое неприятие Ташкента. И дело даже не только в том, что на период наполнения водохранилища равнинный Узбекистан, расположенный ниже по течению, чем горный Таджикистан, может испытывать существенную нехватку воды (река Вахш даёт 35% объёма Амударьи, воды которой активно используются для орошения в Узбекистане). Дело в том, что создав комплексную систему плотин, Таджикистан сможет контролировать количество воды, поступающей по рекам на территорию своего западного соседа, чего тот, разумеется, не хотел бы допускать. Ведь в таджикских горах находится до 50% среднеазиатских ледников, которые являются источником почти 60% водных ресурсов региона. Учитывая то, что половина населения Узбекистана является сельским, возможность нехватки воды для ирригации представляет собой серьёзную угрозу для страны. К тому же вода Узбекистану нужна не только для полива сельхозугодий. Страна добывает до 90 тонн золота в год и производит существенное количество промышленного урана. Для этого требуются большие водные затраты, причём после промышленного использования вода уже практически не годится для питья и орошения.
Одинаковое недовольство Ташкента вызывают и киргизские гидроэнергетические проекты: ГЭС «Камбарата-1» и «Камбарата-2». Насколько проблема водных ресурсов Средней Азии является болезненной для узбекского руководства видно из заявления Ислама Каримова во время визита в Казахстан в 2012 году. Тогда президент Узбекистана отметил, что противоречия из-за воды могут закончиться войной.
Есть опасения и относительно тех последствий, которые могут возникнуть в результате крупного землетрясения в зоне будущей Рогунской ГЭС, которая расположена в сейсмически опасном районе Илякско-Вахшского разлома. Как утверждают узбекские эксперты, если в результате катаклизма плотина рухнет, то образуется стометровая волна, которая, двигаясь со скоростью 130 метров в секунду, затопит значительные пространства не только Таджикистана, но и Узбекистана и Туркменистана. Впрочем, как отмечают эксперты, в том числе — Всемирного Банка — данная опасность учтена при подготовке проекта строительства Рогунской ГЭС.
Пытаясь воспрепятствовать строительству Рогуна, Ташкент потребовал провести независимую международную экспертизу безопасности проекта. Такая экспертиза была проведена при поддержке Всемирного банка и в сентябре прошлого года были опубликованы её результаты, согласно которым эффективность и безопасность будущей электростанции была подтверждена.
Гидроэнергетическая тематика является не единственным противоречием между Душанбе и Ташкентом. Масла в огонь подливают территориальные споры. До сих пор не определены 20% из 1000 километров границы двух стран. На территории Таджикистана расположены несколько узбекских анклавов, а на территории Узбекистана один таджикский, что тоже создаёт массу проблем. Наглядным примером абсурдности той ситуации в области приграничного регулирования, которая возникла после распада некогда единой советской страны, является проблема Фархадского водохранилища на Сырдарье, плотина которого находится на таджикской стороне. У каждой из сторон своё видение ситуации. Узбекистан уверен в том, что территория водохранилища была ему передана Таджикистаном в 1944 году. Таджикская версия заключается в том, что территория была отдана в аренду в 1933 году на 40 лет, которые давно истекли. После распада СССР в течение десяти лет водохранилище контролировали узбекские власти. В 2002 году силами районной милиции Науского района Согдийской области узбекские военные были оттеснены от водохранилища, и территория перешла под контроль Душанбе.
Хронология конфликта
Ещё в 2000 году Узбекистан заминировал горные участки границы с Таджикистаном для предотвращения проникновения на свою территорию боевиков Исламского движения Узбекистана (ИДУ). Причём карту заминированных участков узбекская сторона предоставить отказалась. На противопехотных минах подорвались уже сотни мирных жителей. В том же году по инициативе Узбекистана в нарушение соглашений СНГ между двумя странами был введён визовый режим.
С конца 2009 года на территории Узбекистана начались задержки составов, направляющихся в Таджикистан. В качестве оправдания узбекская сторона ссылалась на необходимость выполнения международных обязательств по транспортировке невоенных грузов в Афганистан, а также на изношенность железнодорожных путей. Между тем, через Узбекистан проходят основные транспортные коридоры, связывающие Таджикистан с остальным миром. Стоит отметить, что в число простаивавших тогда в Узбекистане грузов помимо всего прочего входили строительные материалы и техника, необходимые для строительств Рогунской ГЭС. В ноябре 2011 года после взрыва на линии Галаба-Амузанг, через которую проходит всё железнодорожное сообщение южного Таджикистана, Ташкент полностью остановил грузопоток на этом участке. Узбекские власти заявили о теракте, в то время как таджикские железнодорожники были уверены в целенаправленной провокации со стороны узбекских коллег. Одновременно узбекские власти решили отказаться от услуг таджикских железнодорожников в обеспечении транспортного сообщения узбекских областей, расположенных в Ферганской долине, с остальной территорией Узбекистана. В качестве альтернативы традиционному транзиту через Согдийскую область Таджикистана по железной дороге узбекские власти предложили собственному населению направляться из одной части своей страны в другую на автомобилях через горный перевал Камчик, расположенный на высоте 1200 м. над уровнем моря. При этом авиасообщение между Таджикистаном и Узбекистаном отсутствует с 1992 года.
В январе 2013 года Узбекистан окончательно прекратил поставлять природный газ в Таджикистан. Ввиду того, что на узбекский газ приходилось 95% газа, потребляемого в Таджикистане, экономике последнего был нанесён серьёзный урон. Многие предприятия, включая такие гиганты как ТАЛКО и «Таджикский цементный завод», были вынуждены перейти с газа на уголь.
В результате фактической экономической блокады Таджикистана со стороны Узбекистана товарооборот между двумя старании упал с $300 млн. в 2007 году до $2,1 млн. в 2014 году притом, что потенциальный товарооборот между республиками составляет $500 млн.
Конец «холодной войны»?
Последние события в отношениях Таджикистана и Узбекистана дали повод надеяться, что длительный раздор, наконец, прекратится.
Первого сентября 2014 года во время празднования годовщины независимости Узбекистана в эфире национального телевидения был зачитан текст поздравительной телеграммы Эмомали Рахмона. Ислам Каримов в свою очередь также направил поздравление своему таджикскому коллеге.
Одиннадцатого сентября того же года впервые за последние шесть лет Ислам Каримов посетил Душанбе. В рамках саммита ШОС состоялась встреча глав Таджикистана и Узбекистана. Атмосфера прошедших переговоров даёт основание полагать, что двусторонние отношения получат позитивный импульс.
На встрече в Душанбе были достигнуты договорённости по налаживанию нормальных отношений между двумя странами. Таджикской стороной было предложено возобновить авиасообщение между Ташкентом и Душанбе, а также рассмотреть вопрос об упрощении процедуры выдачи виз хотя бы на месяц с тем, чтобы граждане обеих стран могли получать их прямо на границе.
Восьмого января в Душанбе состоялась встреча министра иностранных дел Таджикистана Парвиза Давлатзоды с Чрезвычайным и Полномочным Послом Узбекистана в Таджикистане Шокасымом Шоисламовым. Особое внимание во время беседы было уделено реализации ранее достигнутых президентами двух стран договорённостей.
На протяжении последних нескольких месяцев мы наблюдаем готовность обоих стран к плодотворному сотрудничеству. Очевидно, что в условиях кризиса страны заинтересованы в том, чтобы объединить свои усилия и ресурсы, а не растрачивать их в ходе бессмысленной конфронтации.
Смогут ли Таджикистан и Узбекистан урегулировать свои разногласия раз и навсегда?
Для того, чтобы преодолеть разногласия, необходим первый шаг навстречу друг другу, и этот шаг две страны уже сделали. Однако в том случае, если причины противоречий между двумя странами продолжат существовать, вряд ли им получится сохранить надолго конструктивные партнёрские отношения. А эти причины в ближайшее время однозначно никуда не денутся.
Водно-энергетические дисбалансы и неоднозначность административно-территориального деления стали неотъемлемой особенностью Средней Азии после распада СССР. Это в советское время могла быть налажена бесперебойная система водного и энергетического обмена между странами, когда Киргизия и Таджикистан обеспечивали достаточный речной сток в летнее время для своих равнинных соседей — Казахстана, Узбекистана и Туркменистана, а те, в свою очередь, снабжали горные республики электроэнергией, газом и углём зимой. Теперь каждая из сторон пытается проводить политику, соответствующую преимущественно её интересам. Сам формат национальных государств (nation state) требует мышления в парадигме национальных интересов.
Тем не менее, для поддержания дружеских отношений между Душанбе и Ташкентом можно разработать множество инструментов. Например, существует идея создать постоянно действующую комиссию на уровне правительств и МИД. Сюда же можно добавить предложение организовать периодические встречи старейшин, лидеров общин, экспертов двух стран. Для урегулирования разногласий по поводу Рогунской ГЭС целесообразна организация консорциума, в рамках которого каждая из заинтересованных сторон имела бы влияние на управление водным балансом. Такой консорциум можно было бы создать, позволив остальным странам выкупить пакеты акций электростанции. Возможные водные потери стран низовья в случае запуска Рогуна могут быть компенсированы за счёт ремонта и совершенствования водопроводов и каналов. К примеру, как считается, в случае ремонта своих сетей Узбекистан смог бы сэкономить до 60% воды.
Однако все эти меры носят лишь вспомогательный характер, не ликвидируя самих источников противоречий. Необходим механизм, который на системном уровне снял бы существующие противоречия между странами. Таким механизмом мог бы стать Евразийский экономический союз. Не секрет, что одной из главных задач ЕАЭС является построение единой мощной экономики, которая включала бы в себя производственные ресурсы и рынок суверенных стран постсоветского пространства. В случае вступления в ЕАЭС, экономики Таджикистана и Узбекистана могли бы достичь былого уровня кооперационной связности и даже превзойти его. Интеграция в ЕАЭС даёт возможность этим странам реализовать гораздо больший потенциал экономического сотрудничества друг с другом, чем в случае двустороннего взаимодействия, изолированного от участия третьих стран.
Создание единого производственного комплекса в рамках Центральной Азии посредством вторичной индустриализации соединило бы экономики отдельных стран региона в единое целое, после чего стремление порвать торговые связи со своим соседом стало бы бессмысленным ввиду противоречия интересам всех участников. Кроме того, ЕАЭС мог бы стать арбитром в решении экономических споров между странами. Таким образом, успехи в совместном экономическом развитии стран ЕАЭС могли бы способствовать формированию новой идентичности — цивилизации развития, внутри которой население независимых стран могло бы чувствовать себя частью единого культурного пространства при одновременном сохранении своего этнического самосознания. Очевидно, что ощущение культурно-цивилизационного единства способствует укреплению дружбы между народами и позволяет избежать ненужных межэтнических и межконфессиональных конфликтов.
Таджикистан и Узбекистан являются братскими странами, которые связаны не только общим историческим прошлым, но и многочисленными родственными связями среди населения этих государств. Усиление противоречий в двусторонних отношениях вместо того, чтобы совместными усилиями обеспечивать безопасность и развитие общего региона — было бы весьма опрометчивой стратегией сосуществования.
Андрей Дёгтев